и чёрными пятнами Ирматианской маны на теле в виде отбивной.
Легу было проще всех: Асы на Земле лишены части сил, они не могли концентрировать атму в сильнейшей её форме, в виде чистого. У Земли пришельцы фокусировали ману через кристаллы и посохи, в виде ослабленной или стихийной энергии, а Орталеон — нет. Тёмная энергия не так прихотлива, она почти одинакова по всей вселенной, разница лишь в её использовании, но конкретно на нашей планете и Ирманту тяжелее её собирать, из-за местных особенностей выработки и наличия барьера, энергии очень мало. Получалось, и у Ящеров на Земле было преимущество перед Асами, но незначительное, ведь никуда не денешь общее превосходство — Сейтлеры древнее и сильнее.
Когда ему больше никто не мешал Орталеон одним рывком преодолел всю ширину пирамиды проносясь мимо колон. Он перемещался быстро и плавно, словно по ледяному катку, не двигаясь, скользил по чёрной основе, осевшей на поверхности после его прыжка, как по восковому покрытию. Остановился только перед небольшой будкой, расположенной ровно посередине нависающей на высоких колоннах крыши, но в соотношение со всей поверхностью капища весь навес сместился к краю.
Сооружение выглядело очень просто, небольшое, вход на одного за раз, напоминало лифтовую или дольмен, из-за целостных плит, служащих стенами. Смысл в том, что это был вход, лестница на чердак, а точнее, на прекрасный, свободный верхний этаж, отрезанный снизу, то есть всего с единственным проходом. Крупный зал у изголовья пирамиды и есть сам храм, место, где стояли панели управления Ахаратом. Ирмант вступил в комнатушку и ударил по стене. Проход закрыла массивная каменная плита, вывалившаяся справа из темноты прямо внутри будки. А уже следующим шагом он попал на спускающуюся вниз лестницу, не вертикальную, а прямую, с порожками — очень удобный, длинный сход с метровым заграждением вместо перил.
Когда Орталеон вступил в длинный зал с высоким потолком и без перегородок. Он спокойным шагом догулял по приборной панели и нажал несколько зеркальных клавиш. Перед ним возник тонкий полупрозрачный экран, наподобие сенсора, а чуть дальше образовался люк, из него плавно поднималась некая громоздкая установка. Ирмант выбрал нужный раздел и провёл пальцем, поднимая мощность. На экране возник план помещения. Он надавил на отражение входа, после чего запустилась внутренняя силовая защита, с приоритетным усилением двери. Стены и потолок наполнились энергией, скрытой от глаз толстым гранитным слоем с адамантовым покрытием.
Храм древних выглядел своеобразно — странное, пустоватое место без окон, просторный зал на белокаменных колоннах, точно таких же, как сверху, а точнее, тех самых, на этом ярусе они брали своё начало и шли сквозь потолок. Систему управления поставили примерно в центре капища, под неё сделали специальный вырез, продольное углубление, в форме песочных часов, глубиной сантиметров в десять, а бортик украшал резной узор, заполненный золотом и мелкими, прозрачными кристаллами на концах плетений.
Орталеон настроил установку, а во второй половине аккуратной впадины из треугольного люка поднялась модель планеты, вместе со спутником, крупный, подробный глобус, а точнее её пустой каркас, медленно крутящийся, подобно самой планете. Детали и образ Земли создавались его неработающей голограммой. Вместе с движением запустилась цепочка щелчков и скрипов. Открылись ещё три круглых люка поменьше, симметрично удалённые от самой модели. Из них выдвинулись каменные блоки, удерживающие в себе очень крупные искры Асов, а в данном случае — аккумуляторы, питающие межпланетное устройство. Вокруг уменьшенной Земли зажглась голограмма, повторяющая Солнечную систему и заполнившая собой всё пространство прямо до входа, а заодно воспроизведя наш мир со всеми цветами в соответствии с оригинальной раскраской, зелени, пустынь и воды. В остальном, в помещении царил полнейший минимализм, отсутствовали посторонние предметы. Но это лишь видимость. По всему полу распределились едва заметные впадины, что только в них не скрывалось, а вокруг механизма управления в полу расположились стержни — золотые отлития, накопительная основа.
Даже скрывшись за толстыми стенами из горной породы невозможно было не слышать звуки схватки вдали и появившийся новый шум прямо над храмом, на поверхности пирамиды. Быстро завершив подготовку Ирмант запустил Ахаратный столб, а Баламир успел выполнить свою часть договорённости. Орталеон выпустил собственный поток волной, прошедшей в радиусе нескольких метров вокруг него, очень много атмы, затронувшей инопланетные энергоносители, и тогда искры в храме Нуны начали быстро вбирать в себя его атму, прогреваясь, как движок машины. Параллельно появился и сразу пополз на усиление внутренний гул, исходящий из неизвестного источника, где-то в недрах пирамиды, громкое гудение с редкими, но громкими хлопками. Золотая каёмка углубления где он стоял наполнилась чёрной маной, а мелкие кристаллы начали светиться, вслед за ними и основные искры.
Орталеон обильно манипулировал руками, разводя ими по статическому экрану перед глазами. Он регулировал сеть источников атмы по планете, задавая каждому храму нужную мощь. Святыни работали как предохранители, определяя максимальный размер всей энергетической передачи, исходя из подготовленных для энергии хранилищ. Все части Столба и главный храм связывались со спутником Земли, Нуной. Ахарат способен накопить на Лейле атму прямо пропорционально количеству храмов на Земле — мера предосторожности. Последним действием Орта выбрал голограмму Солнца и отметил пункт «игнорировать». Заслышав несколько ударов в стену и дверь, Орта поспешил. Он присел и направил ещё больше собственной атмы в пол под собой. Одной струёй энергия прошлась и повторно перезаполнила золотой узор, но энергия больше не распространялась кругом, а перетекла прямо в искры разделившись на несколько ручейков, вся вязь приобрела угольный оттенок. Это был последний безопасный этап, но Орталеон встречал грядущее со спокойствием настоящего воина, он вкладывал все свои силы, полностью погрузившись в процесс управления технологией, он не озирался на дверь, зная, что в неё вовсю пробиваются Аримийские ящеры.
Феноменальный механизм по передаче энергии достиг необходимого для старта заряда за счёт атмы Ирманта. И в пределах вырубленного в каменном полу паза под управляющим вверх ударил столб света — яркое, белое свечение, с зелёными и чёрными нитями, всё сопровождалось мощным выбросом прозрачной, но очень опасной энергией. Асмодея подняло примерно на метр, он расслабился и сфокусировался на конденсации маны, очень медленно и плавно двигаясь, словно катаясь на струе воздуха. Свет стал материализовываться в плазму, полностью обволакивающею Тёмного, а заодно, и гигантский глобус вместе со спутником, проявившийся световой столб не затрагивал лишь голограмму, но засвечивал её. Поток струился исключительно в пределах напольного узора — десятисантиметрового перепада от выделанных в полу песочных часов. Выброс храма пагубно воздействовал на управляющего Ахаратом, но внутренних запасов пока хватало и он вполне нормально себя ощущал, не
